Один.
Братство.
«Мстительный Дух».
Спустя четыре дня после Истваана V.
Здесь присутствовали восемь его братьев, но только четверо действительно стояли в зале. Остальные были лишь проекциями: трое воплотились вокруг стола в виде мерцающих серых гололитических призраков из застывшего света и белого шума. Образ четвёртого был ярче и состоял из серебристого сияния, с лица и рук миража капали спиральные струйки колдовского огня. Он склонил голову в знак приветствия.
Здравствуй, Лоргар, - слова брата проникли в его разум.
Аврелиан кивнул в ответ, - Магнус, где ты сейчас?
На психической проекции Алого Короля не отразилось ни следа эмоций. Гигант в резной короне не смотрел ему в глаза единственным оставшимся оком.
Очень далеко. Зализываю раны на далёком мире. У него нет имени, кроме того, что принёс я.
Лоргар кивнул, он заметил скрытое нежелание в безмолвной интонации брата. Сейчас было не время для таких бесед.
Другие приветствовали его один за другим. Кёрц – его мертвенное, пульсирующее воплощение – слабо, почти незаметно кивнул. Мортарион и во плоти выглядел измождённым призраком, электронная бесплотность едва ли была ему к лицу. Его образ то появлялся, то исчезал, иногда распадаясь на странные частички из-за вызванных расстоянием помех. В знак приветствия он склонил лезвие своего Жнеца, и это само по себе было более тёплым приёмом, чем ожидал Лоргар.
Последним из приславших свой образ был Альфарий. Головы всех были обнажены, только он стоял в шлеме, а его гололитический образ был стабилен, тогда как остальные страдали от помех, вызванных огромным расстоянием между флотилиями. Полный напускного величия и почти на голову уступавший братьям ростом Альфарий блистал чешуйчатым доспехом в ложном свете воплощений. Его приветствием стал знак аквилы, знак самого Императора, сделанный обеими руками на нагруднике.
Лоргар фыркнул. Кто бы мог подумать?
- Ты опоздал, - прервал его размышления один из братьев, чей голос был подобен неуклюжей лавине звуков. – Мы ждали.
Ангрон. Лоргар повернулся к нему, даже не пытаясь изобразить примирительную улыбку. Как обычно, его брат-воитель угрожающе пригнулся, словно готовясь к прыжку. Затылок Ангрона изуродовали вбитые в кость и подключённые к мягкой ткани ствола мозга примитивные нервные имплантаты. Налитые кровью глаза прищурились, когда по нервной системе проскочил очередной импульс боли – наследие усилителей агрессии, вживлённых его бывшими хозяевами. Другие примархи стали править мирами, на которые их занесла судьба, лишь Ангрон томился в плену и был рабом техноварваров на забытом захолустном мирке, так и не заслужившем имени.
Прошлое всё ещё преследовало примарха, каждый перебой в работе синапсов пронзал тело болью.
- Меня задержали, - признал Лоргар. Он не любил слишком долго смотреть на брата – это, как и многое другое, напрягало Ангрона. Владыка Пожирателей Миров не любил, когда на него слишком долго глядели, да и сам не мог дольше нескольких секунд смотреть кому-то в глаза, словно был зверем. Аврелиан совершенно не хотел провоцировать брата.
Однажды Кор Фаэрон назвал лицо Пожирателя Миров скалящейся маской из сжатых кулаков, но это не развеселило Лоргара. Брат представлялся ему треснувшей статуей: лицо должно было быть спокойным и красивым, но его растянули в неровном оскале и испортили почти судорожными рывками мускулов. Несложно было понять, почему другим Ангрон всегда казался едва сдерживающим гнев. Но он был больше похож на человека, пытающегося собраться с мыслями посреди эпилептического припадка. Лоргар ненавидел угрюмого грубого ублюдка, но было сложно не восхищаться его непреклонностью и упорством.
Ангрон поворчал что-то неразборчивое и брезгливое, оглядываясь на остальных.
- Прошло девять дней, мы знаем свои задачи, - прорычал примарх, - и уже рассеялись в пустоте. Зачем ты собрал нас?
Гор, магистр войны расколотого Империума, не ответил сразу. Он подал Лоргару знак занять место у стола по правую руку. Гор был облачён в многослойный, тяжёлый угольно-чёрный доспех, так не похожий на керамит цвета зелёного моря его легиона, а нагрудник его украшал блистающий кадмий Ока Терры. Чёрное ядро этого символа, знака власти повелителя армий Империума, было переделано в вертикальный зрачок змеи. Глядя на слабую самодовольную улыбку Гора, Лоргар задумался, что же за тайны Эреб нашептал на ухо Магистра Войны за последние месяцы.
Лоргар занял своё место между Гором и Пертурабо. Первый был во главе стола, после Истваана все забыли о претензиях на равенство. Второй стоял в отполированном, потрескавшемся боевом доспехе и опирался на рукоять огромного молота. Примарха окружала восхитительная аура небрежного равнодушия.
- Лоргар, - тихо заговорил Пертурабо. Два десятка силовых проводов разных размеров погружались прямо в открытую голову Железного Воина, даже в челюсть и виски, они соединяли примарха с внутренними механизмами его латунно-серого доспеха. Свисавшие с пластинчатой брони цепи зазвенели, когда Пертурабо небрежно кивнул.
Лоргар кивнул в ответ, но не сказал ничего. Его тёмные глаза блуждали, ища последнего брата.
- И так, - Гор непринуждённо улыбнулся во все зубы, - мы наконец-то собрались вновь.
На него обратились взоры всех, кроме Лоргара. Но никто не заметил невнимания семнадцатого сына, когда Гор продолжил.
- Это первое подобное собрание. Здесь и сейчас мы впервые собрались вместе.
- Мы собирались на Истваане, - фыркнул Ангрон.
- Не все, - скрытая шлемом голова бесцветного гололитического образа Альфария даже не повернулась. В голосе проекции почти не было ни треска помех, ни эмоций.
После Истваана девять легионов разделились. Им предстояло покорить галактику и собрать великие армии перед долгой дорогой к Терре, и поэтому верные магистру войны легионы рассеялись и устремились прочь от убитого ими мира.
Ангрон прищурился, словно пытаясь вспомнить. А затем согласно кивнул, - Верно. Лоргар отказался прийти. Он молился.
Гор, на чьё красивое лицо падал тусклый свет из воротника, попытался пошутить, - Он размышлял над своим местом в нашем великом плане. Брат, это кое что другое.
Ангрон снова кивнул без особого согласия. Похоже, что он хотел лишь стряхнуть разговор с плеч и перейти к другим делам. Гор вновь заговорил.
- Мы все знаем цену грядущей войны и наши роли в ней. Наши армады уже в пути. Но после, скажем так, неприятностей на Истваане наше братство впервые полностью собралось, - Гор показал на золотокожего брата. Может и непреднамеренно, но в скрывавшей правую руку тяжёлой когтистой перчатке это выглядело угрозой. – Лоргар, надеюсь, что твои размышления были достойны.
Аврелиан продолжал пристально смотреть на последнего брата. Он не отрывал от него глаз с тех пор, как отвернулся от Пертурабо.
- Лоргар? – уже сердито проворчал Гор. – Меня всё больше утомляет твоя неспособность придерживаться намеченных планов.
Смешок Кёрца был похож на клёкот стервятника. Улыбнулся даже Ангрон, покрытые шрамами губы натянулись, открыв несколько железных зубов.
Лоргар медленно, очень медленно потянулся за висевшей на спине богато украшенной булавой. Когда он обнажил оружие среди своих ближайших родичей, то всё ещё смотрел на лишь одного, а все физически присутствующие ощутили, как на доспехах быстро проступает корка психического льда.
А затем Несущий Слово прошептал - злобно, благоговейно.
- Ты. Ты не Фулгрим.
Братство.
«Мстительный Дух».
Спустя четыре дня после Истваана V.
Здесь присутствовали восемь его братьев, но только четверо действительно стояли в зале. Остальные были лишь проекциями: трое воплотились вокруг стола в виде мерцающих серых гололитических призраков из застывшего света и белого шума. Образ четвёртого был ярче и состоял из серебристого сияния, с лица и рук миража капали спиральные струйки колдовского огня. Он склонил голову в знак приветствия.
Здравствуй, Лоргар, - слова брата проникли в его разум.
Аврелиан кивнул в ответ, - Магнус, где ты сейчас?
На психической проекции Алого Короля не отразилось ни следа эмоций. Гигант в резной короне не смотрел ему в глаза единственным оставшимся оком.
Очень далеко. Зализываю раны на далёком мире. У него нет имени, кроме того, что принёс я.
Лоргар кивнул, он заметил скрытое нежелание в безмолвной интонации брата. Сейчас было не время для таких бесед.
Другие приветствовали его один за другим. Кёрц – его мертвенное, пульсирующее воплощение – слабо, почти незаметно кивнул. Мортарион и во плоти выглядел измождённым призраком, электронная бесплотность едва ли была ему к лицу. Его образ то появлялся, то исчезал, иногда распадаясь на странные частички из-за вызванных расстоянием помех. В знак приветствия он склонил лезвие своего Жнеца, и это само по себе было более тёплым приёмом, чем ожидал Лоргар.
Последним из приславших свой образ был Альфарий. Головы всех были обнажены, только он стоял в шлеме, а его гололитический образ был стабилен, тогда как остальные страдали от помех, вызванных огромным расстоянием между флотилиями. Полный напускного величия и почти на голову уступавший братьям ростом Альфарий блистал чешуйчатым доспехом в ложном свете воплощений. Его приветствием стал знак аквилы, знак самого Императора, сделанный обеими руками на нагруднике.
Лоргар фыркнул. Кто бы мог подумать?
- Ты опоздал, - прервал его размышления один из братьев, чей голос был подобен неуклюжей лавине звуков. – Мы ждали.
Ангрон. Лоргар повернулся к нему, даже не пытаясь изобразить примирительную улыбку. Как обычно, его брат-воитель угрожающе пригнулся, словно готовясь к прыжку. Затылок Ангрона изуродовали вбитые в кость и подключённые к мягкой ткани ствола мозга примитивные нервные имплантаты. Налитые кровью глаза прищурились, когда по нервной системе проскочил очередной импульс боли – наследие усилителей агрессии, вживлённых его бывшими хозяевами. Другие примархи стали править мирами, на которые их занесла судьба, лишь Ангрон томился в плену и был рабом техноварваров на забытом захолустном мирке, так и не заслужившем имени.
Прошлое всё ещё преследовало примарха, каждый перебой в работе синапсов пронзал тело болью.
- Меня задержали, - признал Лоргар. Он не любил слишком долго смотреть на брата – это, как и многое другое, напрягало Ангрона. Владыка Пожирателей Миров не любил, когда на него слишком долго глядели, да и сам не мог дольше нескольких секунд смотреть кому-то в глаза, словно был зверем. Аврелиан совершенно не хотел провоцировать брата.
Однажды Кор Фаэрон назвал лицо Пожирателя Миров скалящейся маской из сжатых кулаков, но это не развеселило Лоргара. Брат представлялся ему треснувшей статуей: лицо должно было быть спокойным и красивым, но его растянули в неровном оскале и испортили почти судорожными рывками мускулов. Несложно было понять, почему другим Ангрон всегда казался едва сдерживающим гнев. Но он был больше похож на человека, пытающегося собраться с мыслями посреди эпилептического припадка. Лоргар ненавидел угрюмого грубого ублюдка, но было сложно не восхищаться его непреклонностью и упорством.
Ангрон поворчал что-то неразборчивое и брезгливое, оглядываясь на остальных.
- Прошло девять дней, мы знаем свои задачи, - прорычал примарх, - и уже рассеялись в пустоте. Зачем ты собрал нас?
Гор, магистр войны расколотого Империума, не ответил сразу. Он подал Лоргару знак занять место у стола по правую руку. Гор был облачён в многослойный, тяжёлый угольно-чёрный доспех, так не похожий на керамит цвета зелёного моря его легиона, а нагрудник его украшал блистающий кадмий Ока Терры. Чёрное ядро этого символа, знака власти повелителя армий Империума, было переделано в вертикальный зрачок змеи. Глядя на слабую самодовольную улыбку Гора, Лоргар задумался, что же за тайны Эреб нашептал на ухо Магистра Войны за последние месяцы.
Лоргар занял своё место между Гором и Пертурабо. Первый был во главе стола, после Истваана все забыли о претензиях на равенство. Второй стоял в отполированном, потрескавшемся боевом доспехе и опирался на рукоять огромного молота. Примарха окружала восхитительная аура небрежного равнодушия.
- Лоргар, - тихо заговорил Пертурабо. Два десятка силовых проводов разных размеров погружались прямо в открытую голову Железного Воина, даже в челюсть и виски, они соединяли примарха с внутренними механизмами его латунно-серого доспеха. Свисавшие с пластинчатой брони цепи зазвенели, когда Пертурабо небрежно кивнул.
Лоргар кивнул в ответ, но не сказал ничего. Его тёмные глаза блуждали, ища последнего брата.
- И так, - Гор непринуждённо улыбнулся во все зубы, - мы наконец-то собрались вновь.
На него обратились взоры всех, кроме Лоргара. Но никто не заметил невнимания семнадцатого сына, когда Гор продолжил.
- Это первое подобное собрание. Здесь и сейчас мы впервые собрались вместе.
- Мы собирались на Истваане, - фыркнул Ангрон.
- Не все, - скрытая шлемом голова бесцветного гололитического образа Альфария даже не повернулась. В голосе проекции почти не было ни треска помех, ни эмоций.
После Истваана девять легионов разделились. Им предстояло покорить галактику и собрать великие армии перед долгой дорогой к Терре, и поэтому верные магистру войны легионы рассеялись и устремились прочь от убитого ими мира.
Ангрон прищурился, словно пытаясь вспомнить. А затем согласно кивнул, - Верно. Лоргар отказался прийти. Он молился.
Гор, на чьё красивое лицо падал тусклый свет из воротника, попытался пошутить, - Он размышлял над своим местом в нашем великом плане. Брат, это кое что другое.
Ангрон снова кивнул без особого согласия. Похоже, что он хотел лишь стряхнуть разговор с плеч и перейти к другим делам. Гор вновь заговорил.
- Мы все знаем цену грядущей войны и наши роли в ней. Наши армады уже в пути. Но после, скажем так, неприятностей на Истваане наше братство впервые полностью собралось, - Гор показал на золотокожего брата. Может и непреднамеренно, но в скрывавшей правую руку тяжёлой когтистой перчатке это выглядело угрозой. – Лоргар, надеюсь, что твои размышления были достойны.
Аврелиан продолжал пристально смотреть на последнего брата. Он не отрывал от него глаз с тех пор, как отвернулся от Пертурабо.
- Лоргар? – уже сердито проворчал Гор. – Меня всё больше утомляет твоя неспособность придерживаться намеченных планов.
Смешок Кёрца был похож на клёкот стервятника. Улыбнулся даже Ангрон, покрытые шрамами губы натянулись, открыв несколько железных зубов.
Лоргар медленно, очень медленно потянулся за висевшей на спине богато украшенной булавой. Когда он обнажил оружие среди своих ближайших родичей, то всё ещё смотрел на лишь одного, а все физически присутствующие ощутили, как на доспехах быстро проступает корка психического льда.
А затем Несущий Слово прошептал - злобно, благоговейно.
- Ты. Ты не Фулгрим.
Комментариев нет:
Отправить комментарий